В 1941 году Валя Глазунова пошла в первый класс школы №8 города Александрова...

автор Партизан Вс 13 Мар 2016 - 11:38

В 1941 году Валя Глазунова пошла в первый класс школы №8 города Александрова... Конечно, сейчас она Валентина Николаевна, ветеран педагогического труда с 43-летним стажем работы, уважаемый человек. Но мы вели наши долгие разговоры большей частью о ее военном детстве, а значит о девочке Вале, которая, едва вступив в жизнь, окунулась в военное лихолетие. И закончилось детство…

Тема воспоминаний, конечно, навеяна печальным юбилеем – 70 лет прошло с того горестного и страшного дня, когда на Родину пришла страшная война.

70 лет! А помнит все, как будто это было вчера.

- Помню, как отцов и братьев моих детских друзей провожали на фронт. Сама я оказалась в числе немногих счастливиц - мой отец не был призван на фронт. Он уже не подходил для этого по возрасту. Мой папа – участник гражданской войны, в свое время получивший орден Красного Знамени из рук Ворошилова. В 41-м ему, как опытному, но не подлежащему призыву красноармейцу, было дано задание организовывать и готовить ополчение. Сначала в своем городе – для охраны наиболее важных объектов, затем – под Москву. Однажды он был назначен сопровождающим эшелона, отправляемому к осажденному Ленинграду. Мы страшно волновались за него, но не раз подвергавшемуся бомбежкам эшелону удалось прорваться к блокадному городу на Неве. Папа вернулся домой.

Вот на такое страшное время пришлось мое детство. Да и было ли оно, детство, у детей нашего военного поколения?

Чтобы рассказать о том времени, не хватит газеты. А поэтому привожу здесь лишь некоторые фрагменты воспоминаний Валентины Николаевны.

- Школа. Из 30 учеников первого класса 20, помню, уводили на завтрак. Это были дети, у которых отцы воевали на фронте, и которым полагался дополнительный паек. Оставшихся 10 наша учительница Зинаида Алексеевна Ровнова оставляла на мое попечение. Я была не старше других, но еще до школы хорошо умела читать, и была девочкой очень ответственной. Это был мой первый педагогический опыт. (Может, потому и стала впоследствии учителем). Я не только читала своим одноклассникам книги, но и спрашивала их, даже ставила оценки. Зинаида Алексеевна брала этот мой отчет об уроке и обещала учесть его.

- Все время хотелось есть. Картошка была самой вкусной, а часто и единственной едой. Ей был засажен каждый клочок земли в городе: склоны оврагов, палисадники, даже дворы у домов. Город был тогда в основном одноэтажный, и это отчасти спасало. Ах, картошка, кормилица наша. Памятник тебе бы поставить…

А летом мы переходили на подножный корм. Ели все, что только можно: дополнительным питанием служили дудки сныти, стручки желтой акации, побеги хвоща, репешок и так далее, не говоря уже о щавеле, ягодах. Не насытишься, конечно, но желудок забит. Хлебушка же на ребенка давалось 50 г в сутки. И зимой на рубеже 42 - 43 годов мои ноги стали в голеностопе подгибаться, суставы дико болели. Дистрофия от недостатка питания. И меня отправили в санаторий, которым зимой служил пионерский лагерь у д. Рождествено. За время зимних каникул меня там подкормили, поставили на ноги, и я стала ходить, а потом и бегать на физкультуре.

Выпускники уходили на фронт... В 1943-м году моя сестра заканчивала выпускной 10-й класс. И в нашем доме собрались ее одноклассники. Не для того, чтобы отпраздновать выпуск, а на проводы – мальчики со школьной семьи уходили на фронт. Троих из них я очень хорошо знала, даже дружила с ними, хоть и была младше: Саша Астахов, Сережа Фомин, Костя Сесюкин. Вернулся живым, уцелел в горниле войны только Костя. После войны он вернулся домой и работал на радиозаводе. А погибшие Саша Астахов и Сережа Фомин у меня почему-то ассоциируются с теми двумя солдатами, застывшими на памятнике у вокзала. Глядя на отлитых из металла неизвестных солдат, я узнаю в них не вернувшихся с фронта друзей. Однажды я сделала им подарок. У меня на даче росли прекрасные пионы, флоксы. И я спросила, нельзя ли посадить часть их на Комсомольскую площадь, где стоит памятник и моим друзьям. Ко мне приехали, забрали мои подарки и посадили их. Я недавно узнавала, как там мои цветы. Живы – здоровы, пышно цветут каждую весну. Видимо, за ними еще и ухаживают хорошо.

Госпитали. Ими были заняты почти все школы города. Именно поэтому наша младшая школа, расположенная в маленьком деревянном здании, работала в три смены. Третья смена занималась при свете керосиновых ламп.

Мы, дети войны не считаемся тружениками тыла, но все понимали не хуже взрослых, стойко переживали лишения. И очень старались быть полезными. Лозунг «Все для фронта – все для победы» и для нас был не пустым звуком.

Вместе с директором школы Василием Михайловичем Широгоровым (чудесный был человек, обращаясь к нам, говорил - «миленькие») мы ходили в госпитали с концертами. Физгармонию Василия Михайловича на санки – и вперед, на гастроли. Светящиеся счастьем глаза раненых никогда не забуду – ведь в нас они видели своих детей, вспоминали своих жен.

А еще мы с увлечением писали письма на фронт, рассказывая о себе, о том, как мы ждем их с победой, как надеемся на них, гордимся ими. Наши подарки бойцам были просты и трогательны. Вышитый или обвязанный крючком платочек, кисет (у кого есть – с табаком). Однажды я кроме кисета с табаком положила в посылочку маленький кусочек мыла, так дорогого в то тяжелое время. Я уже рассказывала, как задолго после войны этот самый кисет, собственноручно сделанный и вышитый, я увидела в нашем музее народного образования. Кому он, адресованный неизвестному солдату, достался тогда, каким чудесным образом попал вместе с письмом в наш музей – так и не знаю.

Враг был совсем рядом. В 41-м темными осенними и зимними вечерами мы с тревогой и страхом смотрели в сторону Москвы в зареве огня, грохоте зениток, вспышек взрывов. Бомбили и наш город. В основном бомбы были нацелены на стратегически важные объекты, особенно в районе железной дороги. Помню огромную воронку от взрыва в нескольких метрах от водонапорной башни. Сброшенная с самолета бомба попала и в больничный городок. Она взорвалась рядом с роддомом. К счастью это было не прямое попадание, но маленькое деревянное здание разрушилось от взрывной волны. Насколько я помню, жертв не было, но, рассказывали, новорожденных детишек перепутали и потом мамочки опознавали своих. Бомбили элеватор, переезд у ликероводочного завода (там несколько человек были убиты). С бреющего полета однажды фашистские самолеты обстреляли рынок – тоже были жертвы.

Однажды ночью, это было в июле, по репродукторы, который всегда был включен, объявили тревогу. Мы выскочили на улицу и увидели приближающиеся фашистские самолеты. Помню, я залезла под куст жасмина во дворе. Было очень страшно. Но самолеты пролетели дальше – их целью оказался Ярославль. Уже вдалеке мы увидели, как самолеты взорвались в воздухе. Их сбили наши зенитки. Радовались.

Сейчас много говорят о патриотизме. С тревогой, потому что мы его теряем. Нас учила любить родину сама жизнь. А воспитывали нас на примерах Павла Корчагина, Николая Гастелло, Зои Космодемьянской… Принципами даже таких, по нынешним меркам еще очень маленьких детей были: – «Прежде думай о родине, а потом о себе»; «Сам погибай, а товарища выручай». Спроси нас тогда, пойдешь ли с гранатой на вражеский танк, когда за тобой люди, каждый, даже первоклассник, твердо и искренне ответил бы: «Да». Мы были готовы отдать свою кровь раненому, приютить беженцев. Вот такими мы были патриотами.

О беженцах. В нашем классе их училось двое. Блокадница из Ленинграда Валя Капелькина, у которой мать умерла от голода, а отец был на фронте, и Таня Вронская, которую отец после победы нашел и забрал домой. Это были замечательные девочки, хорошо учились. А мы никогда их не обижали, наоборот, старались беречь и поддерживать. В 1944 году в Александров приехали мама и дочка Бакалюк – ленинградки, эвакуированные на Урал. Возвращаться им было некуда – дома, в котором они жили до войны, в Ленинграде не стало. Людочка Бакалюк училась в нашей школе №8, потом стала учителем. Педагогический стаж у нее 56 лет, из них 52 в школе №4 г. Александрова. Людмила Витальевна и сейчас преподает в этой школе русский язык и литературу.

Профессию педагога выбрала и я. Впрочем, мне это было написано на роду. Династии Глазуновых – педагогов уже 330 лет. Дед, отец, мать, тети, дяди, сестра… – мы все учителя. В Александрове чуть не каждый житель – ученик кого-нибудь из нас.

И после победы жизнь детей войны не была легкой. Но они – как правило, очень стойкие люди. Этому их научила война с упомянутым в рассказе Валентины Николаевны правилом выручать товарища, даже жертвуя собой. То есть она научила их сопереживать, поддерживать друг другу, что помогало выстоять и в трудные минуты в мирное время.

У Валентины Николаевны большое горе – совсем недавно она проводила в последний путь сына. За счет чего держится? Да потому что сама умеющая любить людей, дружить, помогать им, получает такую же отдачу. С поддержкой, сочувствием и утешением пришли не только ровесники, а и очень многие ее выпускники.

- Я думала, что у меня один сын, а их – сыночков и дочек - оказывается у меня очень много. Спасибо всем!

И на прощание прочитала стихи.

Мы – люди без детства,

Из дней тех суровых.

Но твердо мы знали,

Чем жив человек.

Трудом и заботой

О благе Отчизны,

Делами своими

Он славен вовек.

Записала рассказ В.Н. Глазуновой В.ТИХОНОВА.